Интервью первого заместителя председателя Банка России Алексея Улюкаева

Вопрос: Насколько трудным был 2010 г для Банка России в отношении регулирования денежно-кредитной политики?

Ответ: Легких годов в части монетарной политики не бывает, и этот год - не исключение, потому что очень нестабильная глобальная макроэкономика, и не устоявшийся глобальный деловой цикл, от которого зависит наш деловой цикл, порождает разнонаправленные тенденции. Соответственно баланс рисков – экономического роста, инфляции – постоянно менялся. И нужно было стараться предвидеть изменение этого баланса для того, чтобы вовремя воздействовать на состояние этого баланса инструментами нашей монетарной политики.

Был некоторый слом прежней негативной тенденции, связанный с ростом экономики в целом, и ростом, обеспечиваемым банковским кредитованием, в частности. Начиная с марта 2010 г, довольно устойчиво стало расти кредитование банками заемщиков, и осенью, в 4-м квартале оно вышло на тот уровень роста, который мы считаем оптимальным – 1,5 – 2 проц в месяц. На конец года, по оперативным данным, прирост общего портфеля составил 11,7 проц.

При нынешних перспективах состояния российской экономики это, видимо, подходящие темпы и в этом смысле необходимость проведения специальной политики – мягкой монетарной и политики сохранения специальных инструментов, которые были введены в период кризиса - видимо, ушла. Мы прекратили снижать процентную ставку, хотя ее сохранение в течение длительного времени на одном исторически самом низком уровне также можно считать элементом поддержки экономики, элементом мягкой политики, потому что стали обрисовываться инфляционные риски - сначала связанные с шоком предложения, а затем с параметрами спроса. Тем не менее, в конце 2010 г мы сделали шаг, который свидетельствует о том, что мы обеспокоены инфляционными рисками, не в меньшей степени, чем рисками роста, а даже в большей. И, кроме того, в течение года мы выходили из инструментов, связанных с предоставлением ликвидности в рамках антикризисных мер. Можно сказать, что Центральный банк России может быть один из первых среди институтов, которые вводил специальное регулирование, из него вышел к стандартным механизмам: в области монетарной политики – полностью, в области регулирования - почти вернулся к стандартам.

Сейчас мы по-прежнему стоим перед непростой ситуацией, перед ситуацией оценки перспектив и роста, и инфляции, и дальнейшего применения инструментов монетарной политики.

Вопрос: Каким вы видите начало 2011 г?

Ответ: Мне кажется, что с точки зрения экономического роста начало будет позитивным. Хороший глобальный фон, хорошая конъюнктура цен на товары, она во многом связана с тем, что глобальной ликвидности много, и она ищет возможности эффективного использования, в том числе на развивающихся рынках. С другой стороны, инфляционные риски довольно высоки, скорее всего, мы испытаем некоторое статистическое повышение инфляции.

Я надеюсь, что к концу первого – в начале второго квартала ситуация с инфляционными рисками стабилизируется, уйдут факторы, связанные с шоком денежного предложения, и с товарным предложением, с прекращением действия продовольственного фактора. Думаю, комплекс этих факторов позволит во 2-м квартале ситуацию стабилизировать.

Вопрос: Вряд ли в январе будете менять ставку, ведь нужно время, чтобы оценить ситуацию после праздников?

Ответ: Мне нечего добавить, кроме того, что мы обычно говорим. Мы не исключаем, что будем использовать механизм процентных ставок, в частности повышения ставок в любой из ее структур – кредитные или депозитные, и в любой временной период. При том, что мы сохраняем график рассмотрения этого вопроса советом директоров, а все остальное – подвижно.

Вопрос: Аналитики предполагают, что для сдерживания роста инфляции Банк России не будет препятствовать дальнейшему укреплению рубля. Есть ли для этого основания?

Ответ: Мы и не препятствуем, в этом смысле изменений не будет. Мне кажется, у нас здесь слова с делом не расходятся. Мы немножко сглаживаем курс за счет интервенций, как на границах, так и внутри коридора, но это не более чем сглаживание. Мы будем в дальнейшем постепенно идти по пути либерализации, то есть по пути уменьшения пороговых значений приобретения или продажи валюты, когда сдвигается граница коридора, и с точки зрения раздвигания границ валютного коридора. Сейчас, напомню, границы коридора остается 33-37 руб к бивалютной корзине

Вопрос: Алексей Валентинович, коридор же не изменился?

Повторю, у нас нет графика, когда и как мы это будем делать, есть наши намерения так действовать.

Вопрос: Вы ранее предположили, что не исключаете дальнейшего расширения валютного коридора. Это будет сделано исходя из определенной макроэкономической ситуации, или решение будет принято "просто так", как Вы сказали в октябре при последнем расширении?

Ответ: "Просто так" я сказал в отношении именно той даты, когда мы отменили, то есть тогда было не принципиально – сделали бы мы это на три дня раньше или позже. А вот почему именно в такой ситуации, то мы считали, что у нас к тому времени сложились возможности, мы видим, что такая гибкость валютного курса стала вполне приемлемой для агентов, для бизнеса и домашних хозяйств, что они будут меньше нервничать по поводу дополнительной гибкости, и это дало нам возможность. А необходимость – это наша принципиальная позиция на постепенный переход к свободному плаванию. И в дальнейшем мы будем принимать решения исходя из возможностей, из того, как это повлияет на агентов рынка.

Вопрос: Игроки рынка уже привыкли к новому коридору?

Ответ: Мне кажется, что они вполне "вписались" уже в этот коридор, восприняли его нормально. Не исключаю, что в первом полугодии мы опять пересмотрим количественные параметры наших действий на валютном рынке.

Вопрос: Следует ли сейчас Банку России думать о расширении состава инвестиционных валют, или резерв уже исчерпан?

Ответ: С канадским долларом операции уже начаты, но это по-прежнему доли процента. Но, естественно, мы увеличиваем эти вложения. И я подтверждаю, что в 2011 г, мы закончим все формальные процедуры по австралийскому доллару, и начнем операции с ним.

Что же касается новых возможностей для расширения списка валют, то они, конечно, остались. Австралийский и канадский валютные рынки достаточно ликвидны, эти две валюты довольно активно используются и в торговле, и в обороте ценных бумаг. У других валют с этим плоховато. Поэтому мы будем искать, внимательно смотреть.

Коль скоро мы включили две валюты стран, сходных с Россией, стран, экспортирующих натуральные ресурсы в основном, то это означает, что, скорее всего, они с нами двигаются в одной фазе делового цикла. Поэтому резонно посмотреть на валюты, которые являются хеджирующими, может быть, будем смотреть на такие валюты.

В нормативной структуре валютных резервов доля инвестиций в основные валюты практически не изменилась – 47 проц приходится на доллар, 41 проц – на евро, 9 проц – на британский фунт, 2 проц – на японскую иену, сейчас добавился 1 проц канадского доллара. Кроме того, напомню, что мы намерены и постепенно увеличивать долю золота в наших резервах, сейчас она несколько превышает 7 проц золотовалютных резервов.

Вопрос: Сохранились ли у ЦБ РФ планы по инвестированию средств в облигации МВФ? Если да, то когда будут начаты операции?

Ответ: Заминка была в законодательстве, сейчас она решена. Теперь, в соответствии с новым законом, мы должны с Минфином России урегулировать наши отношения, заключить ряд соглашений о передачи ряда полномочий Банку России и т.д. Думаю, в течение 2-3 месяцев мы можем урегулировать эти вопросы.

Кроме того, приобретение облигаций МВФ – это не требование, а опциональность. Тем более, речь идет об облигациях, которые не будут свободно обращаться на рынке. В отношении с МВФ у нас есть выбор: либо идти по пути приобретения облигаций, либо предоставление кредита. Все эти опции мы обсуждаем в рабочем порядке, для МВФ и тот, и другой вариант равно приемлемы.

Как только мы заключим с Минфином соглашение и получим соответствующие полномочия, это позволит нам перевести разговор из рабочего в формальный. И тогда договоримся с МВФ.

Вопрос: Когда Банк России готов вводить ужесточения по обязательным резервам, другие меры по стерилизации излишней денежной массы, если это необходимо?

Ответ: Такая вероятность есть. Если мы говорим об объемах – увеличения или уменьшения требований, то основанием для этого становится активность деятельности банков в привлечении и размещении средств, которая вызывает опасение с точки зрения появления "пузырей" активов, перегрева и т.д. Если мы считаем, что к концу года восстановилась нормальная активность, как мы понимаем, то если она будет дальше развиваться и переходить за грань того, что мы считаем нормальным, то это станет поводом для изменения резервных требований. Второе – это ситуация с притоком капитала. Если мы увидим, что обязательства банков перед нерезидентами в валюте активно растет, то это будет для нас основанием для дифференциации резервных требований. И то, и другое весьма вероятно в 2011 году, поэтому будем рассматривать этот вопрос.

Вопрос: Считается, что основная проблема, с которой российские банки вошли в 2010 г – проблемные активы. Сохраняется ли эта проблема на 2011 г, по Вашему мнению, или возникли новые "подводные камни"?

Ответ: Я так никогда не считал, я всегда считал эту проблему преувеличенной, особенно после дискуссий по созданию специального государственного агента по управлению проблемными активами. Это все от лукавого. Во-первых, проблема плохих активов существует всегда – это проблема риск-менеджмента, качества корпоративного управления. Большая часть того, что у банков накопилось - это не последствия кризиса, а последствия плохой работы. Мы должны стимулировать банки, в том числе и через меры пруденциального надзора, к тому, чтоб они правильно оценивали свои риски, были осторожны.

Во-вторых, некоторые активы, которые ухудшились именно из-за кризиса, уже прекращают свое влияние, за исключением того, что остается связанным с недвижимостью. Большинство банков решают эти вопросы через создание разного рода SPV, которые работают с непрофильными активами, реализуют эти активы в рынок.

А в 2011 г, думаю, банки должны кредитовать реальный сектор, а у них в балансах сейчас довольно много облигаций, меньше кредитов. Наверное, это надо менять, в сторону увеличения кредитов, но здесь банки должны быть очень осторожны. С одной стороны – кредитование, с другой - правильная оценка рисков. И как банки смогут справиться – это будет чрезвычайно важно. Второе – это баланс между активами и пассивами, по времени, по валюте номинации, по цене. Поскольку маржа, видимо, будет снижаться, и это будет серьезный вызов для банков, испытание для их профессионализма и состоятельности менеджмента.

Вопрос: Но раньше вложения банков в облигации компаний оценивались позитивно?

Ответ: Абсолютно правильно. В 2009 г и первой половине 2010 г это было замечательно, потому что облигационные выпуски означают раскрытие эмитентами информации о себе, это был более понятный и качественный способ в обстановке непрозрачности качественно инвестировать средства. Сейчас, когда более понятна ситуация с заемщиками, банки должны постепенно возвращаться к традиционному виду кредитования. Тем более, что доходность облигаций будет снижаться, такой высокой доходности как год назад по облигациям уже не будет.

Вопрос: Какое отношение у Банка России к проблемам еврозоны?

Ответ: У нас нет оснований сомневаться в сохранении существования еврозоны. Еврозона в узком смысле и Европейское сообщество в более широком смысле испытывает серьезный вызов, серьезный кризис несоответствия структурной политики, фискальной, монетарной, надзорной и т.д. Но европейцы многократно доказывали, что они умеют договариваться в сложных ситуациях, умеют находить приемлемые решения. Сейчас идет реализация разных элементов этих решений, связанных с созданием европейской системы надзора из трех органов, унификации надзорных требований и обмена информации, с созданием европейских фондов стабильности, с актуализацией Маастрихтских требований, которые во многом были бумажными, а сейчас становятся практически значимыми, с серьезными шагами, которые европейские страны – и страны базовой Европы, и периферийной Европы - достигают в отношении фискального баланса. Все это очень серьезные шаги, нам здесь многому можно поучиться. Я верю, что европейским странам удастся эти проблемы решить, и что из этого кризиса еврозона выйдет окрепшей.

В отношении евро мы видим и падения, и взлеты. Сейчас евро торгуется к доллару на уровне более 1,3 – какое же это падение? Когда евро вводили, соотношение было 1,2, а за все время колебания были от 0,68 до 1,5, и сейчас евро находится в верхней части этих колебаний. Я вижу в еврозоне огромное количество проблем, но они решаемы. Думаю, они будут полностью или частично решены без такого крайнего варианта, как распад еврозоны на две части или выход из нее каких-то стран.

Вопрос: Текущий год ознаменовался проблемами в Европе – в Греции, Ирландии, Исландии, Испании и т.д. В 2011 г следует продолжать пристально следить за Европой, или возникнут новые "очаги" пожаров?

Ответ: Возможно и то, и то. Вспомним, что изначально плохие новости пошли с другого континента – из Америки, в 2010 г – из Европы. Европейские проблемы не снимаются с повестки дня, они будут острыми, но мне думается, что в 2011 г они будут чуть менее острыми, чем в прошлом. Возможно появление очагов глобального риска и в других континентах. Это может быть связано и с глобальными дисбалансами торговли и капитальных потоков, с необходимостью для некоторых экономик изменять модель роста в связи с теми трудностями, с которыми они будут сталкиваться. Не буду называть страны, но не исключаю новые имена.

Вопрос: По Вашим оценкам, отток капитала в 2010 г составил 25-30 млрд долл. Каковы шансы на то, что в России в 2011 г будет отмечен приток иностранного капитала и какого качества он будет?

Ответ: По 2010 г у меня нет никаких оценочных суждений. Я не считаю, что отток в 25 или 30 млрд долл – это хуже, чем было в прошлом, или хуже чем нулевой результат. Совсем не обязательно. Во многом отток – это результат "отжатия" того ненужного краткосрочного капитала, который приходил к нам в силу особенностей нашей курсовой политики, нашей процентной политики. И мы хотели бы его отжать, это правильно. Отчасти отток связан с локальными вещами: с циклами долгового финансирования, обслуживанием и погашением долгов. Думаю, что в 2011 г степень неопределенности очень высока. Мы можем испытать продолжение некоторого оттока капитала, но можем испытать и приток, причем приток возможен довольно большой. Это связано с той политикой предоставления ликвидности, которая складывается на глобальных рынках. Если она будет продолжаться, если мы вслед за количественным смягчением - 2 /QE2/, мы получим количественное смягчение – 3, и при том, что рынки стран близких к России – Китай, Бразилии, Индии - уже перекуплены, и, весьма вероятно, будет пересмотрен индекс emerging markets в отношении России, то мы можем столкнуться с неожиданно большим притоком капитала в 2011 г. И это тоже будет проблемой для нас.

Сейчас для России одно хорошо – прямые иностранные инвестиции, если бы они приходили больше, то это было бы однозначно правильно. Но мы пока не видим никаких оснований, что они будут серьезно увеличиваться. И это связанно, как сказал наш президент Дмитрий Медведев, с плохим инвестиционным климатом.

Вопрос: По Вашим оценкам, в 2011 г Банк России уже будет оценивать рынок на предмет продажи части своего пакета в Сбербанке?

Ответ: Думаю, что будем рассматривать. Правительство РФ определило размер пакета для продажи – 7,58 проц акций, и речь идет о 2011-2012 гг. Пока у нас нет понимания, как продавать пакет – за один раз или несколько раз, через рыночную продажу на бирже или стратегическому инвестору. Здесь все обсуждается, но мы будем очень внимательно в 2011 г смотреть и оценивать. Думаю, что к концу 2011 г – началу 2012 г – это резонный срок, к которому могут быть подготовлены все условия для размещения акций Сбербанка.

Вопрос: Для продажи акций будет выбрана российская или зарубежная площадка?

Ответ: Здесь есть некоторый элемент дискуссии. С точки зрения банка, безусловно, лучше, когда размещение будет проходить не только на российском рынке, то есть ликвидности будет больше. С другой стороны, мы хотим развиваться как международный финансовый центр, и в частности есть позиция, что крупные приватизационные проекты при вторичном размещении акций, а в некоторых случаях и при первичном размещении, было бы правильно делать на российских площадках. Но здесь мы должны найти баланс интересов. Нельзя просто запретить размещаться за рубежом, выпускать GDR, а сказать размещаться только здесь. Это будет потеря ликвидности, это неправильно так наказывать бизнес. Но если мы справимся с задачами по международного финансовому центру, примем необходимое законодательство по клирингу, по центральному депозитарию, по организованной торговле, либерализации номинального держания, по обеспечению качества работы платежной системы, упрощению открытия внешним инвесторам рублевых счетов и т.д., то это будет хорошим основанием, чтобы проводить приватизационное размещение на российских площадках.

Я считаю, что у нас есть высокие шансы все это сделать в 2011 г, все законопроекты находятся в высокой степени готовности. Я верю, что за первые два квартала эту работу мы сделаем.

Вопрос: Не исключаете ли Вы того, что в 2011 г может быть продан не только 10-проц объявленный госпакет ВТБ, но и реализована часть других пакетов в рамках объявленной приватизации?

Ответ: Вопрос, безусловно, обсуждается, но есть две вещи. Во-первых – сокращение доли государства, и второе – в чью пользу это сокращение. В пользу бюджета или в пользу капитала банка? Вполне возможно, что в 2011-2012 гг ВТБ потребуется дополнительный капитал, ведь он собирается участвовать в капитале других кредитных организаций, собирается увеличивать кредитование, и вполне возможно, что не бюджет должен будет продавать акции, а банк проводить размещение допэмиссии акций в свою пользу. В течение 2011 г надо очень внимательно смотреть за этой ситуацией, и принять правильное решение. Ну и, само собой, мы посмотрим на цену размещения 10-проц пакета инвесторам в начале 2011 г.

Вопрос: Теоретически, рынок в 2011 г "осилит" два пакета ВТБ?

Ответ: В 2011 г это будет сложно сделать, поскольку есть еще Сбербанк, и мы должны будем развести эти два банка с точки зрения создания благоприятных условий для обоих. По моему личному мнению, в 2011 г пройдет размещение одного пакета ВТБ, а дальше уже посмотрим, в какой очередности будут размещаться пакеты наших двух крупнейших банков.

Вопрос: И, наконец, что бы Вы хотели пожелать банкирам в Новом 2011 году?

Ответ: Я хотел бы, чтобы у нас сложилась настоящая банковская культура, скорее не предпринимательская, а более консервативная. По сути, банк - это инфраструктура. Поэтому я хотел бы, чтобы банки были очень взвешенными, чтобы очень четко отделяли текущие тенденции от фундаментальных, чтобы не попадались на удочку того, что несут нам текущие локальные всплески. Хотелось бы больше кооперации между банками и их регулятором. И, конечно же, хочу пожелать удачи!

Источник: prime-tass